Нет им конца, белоснежным снегам:
Тысячи верст пораскинулись в стороны.
—Каркайте, хищные вороны!
—Вьюга, гуляй по замерзшим лугам!
Ходит—гудит вековая тайга,
По-ветру, темная, клонится…
Кто в ней угрюмо хоронится,
В сумраке точит топор на врага?
—Эй, берегись, кому жизнь дорога!
Черные гати, да тропы звериные,
Золото, кровь и тюрьма.
Силища русская, взоры орлиные,
Воля, ружье, да сума.
Рядом—могилы угасших борцов.
Тише! пусть спят подневольные странники,
Родины
бедной изгнанники,
Не перенесшие тяжких оков.
Тише! Преклоним колена без слов.
Сколько их? Тысячи? Ах, не считай…
Лучшие, чистые, смелые,
Шли в кандалах в эту даль омертвелую,
Кашляя кровью, и веруя в будущий рай…
Чаще о сердце, о них вспоминай.
Ходит—гудит вековая тайга.
Дикими вьюгами, черными тучами
Сосны и ели измучены…
И непогожа зима и долга.
Вешнее солнце, ударь на врага!
Буйны и радостны вешние дни.
Там, где белели равнины печалные,
Пышно колышутся воды зеркальные…
Глазом ты их не окинешь,—взгляни.
Реки бурлят, и струей искрометною
Бьются о грудь берегов.
Золото блещет в размывах песков.
Тучами носятся птицы залетные
В светлом раздолье озер и лугов.
Ходит—шумит вековая тайга:
Буйная поросль из недр подымается,
Тянется и солнцу, цветет—наливается…
В зарослях тонет медвежья нога,
Быстрые козы ломают рога.
Выше, на кручах—снегов белизна,
Ниже—все зелено… Солнцем вспоенная,—
В бурях и вьюгах навек закаленная,
Здравствуй, могучая наша
страна.
