Остановись, прохожий!
Гляди, как скорбны лица,
Блезненны улыбки, печален тихий взор!
Они хотят, как-будто, холодным камнем слиться,
Провидя и расстрелы, и пытки, и топор, —
Как-будто видят в сердце направленные дула
И лица озверевшие обманутых солдат,
Как будто слышат отклики боев далеких гула,
И плачущий, и воющий, и стонущий набат.
Остановись, прохожий, перед святой стеною,
Забрызганною кровью и женщин, и детей,
В бой ринувшихся грозно мятежною волною,
В бой против нищеты, насилья и плетей.
Был жуткий день:
Семнадцать тысяч пало—
Семнадцать тысяч похорон!
Со всех сторон
Толпа расстреленных таскала
И ночь, и день, Костры пылали, как пожары,
Дым затемнял небесный свод.
В кострах горели коммунары,
Умершие за свой народ.
Семнадцать тысяч похорон….
А сколько сожжено без счота?
Так мстило за погибший трон.
Дворянство вставшему народу
И так же мстил бесправный суд
Десятком тысяч приговоров.
Писал доносы каждые плут,
И суд прислушивался к вору,
Тюрьма, изгнанье и расстрел, —
Вот был ответ на вопль народа.
Париж от крови покраснел, —
От крови правды и свободы.
Тянулись дни:
Потоки крови,
Рыданья тысяч матерей
У крепко скованных дверей
Тюрьмы. Замучены одни
Там, за решоткою, в оковах,
Другие пали под расстрелом,
А третьи сосланы в изгнанье,
Угрюм народ осиротелый, —
Народ ведомый на закланье.
Погибли лучшие, печаль
Затаена в сердцах народа
Но все-ль погибло? Нет! Свобода
Жива, крепка, крепка, как сталь!
И хотя нам погибших жаль,
Но плакать стыдно… Мчались годы,
И рос, и ширился набат,
Росло и крепло возмущенье…
И мы теперь за боль утрат,
За кровь в былом готовим мщенье.
Прохожий, эй, остановись!
Перед
стеною коммунаров!
То были дни бурь и пожаров
И взлетов мысли к солнцу, в высь,
И эта белая стена, —
И этот памятник былого—
Он говорит, что снова, снова
Вскипит мятежная волна,
И вновь воскреснут коммунары
Железной пламенной стеной,
И модным, бешеным ударом
Перевернут весь строй земной.
Мы—искрометной начало
Великих и мятежных дней.
Над нами солнце засверкало
Мильоном радужных огней.
В нас воскресают коммунары,
В нас воскресает их любовь,
Мы ярким, мировым пожаром.
Ответим грозно на их кровь.
Остановись, прохожий! Гляди, как скорбны лица,
Иссеченные в камне, обвитые плющом.
Остановись и духом старайся с ними слиться,
Любовью их проникнись, зажгися их огнем
И с радостной улыбкой, и с твердым упованьем,
О страшном прошлом помня, гляди в немую даль…
Мы светлое начало иного мирозданья!
Мы сменим ликованьем народную печаль!
