Когда народное терпенье—ушло из берегов
И в безграничном напряженьи
Порвались с диким звоном звенья
Измучивших оков;
И снов в диком озлобленьи
Народ пошол к дворцам,
Что-б кровью мстить за ослепленье
И мстить за новый срам;
Когда снарядом на снаряды
Ответил гневно он,
И вновь, построил баррикады, —
И над Москвой, над древним градом,
Запел набатный звон;
Когда не барин, а рабочий,
Свободу осознал,
И о правах, что было мочи,
Во гневе закричал,
И грозно с новыми лжецами
Заговорил штыком, —
Та речь была ярка, как пламя,
Торжественна, как гром.
